«И заклял Иосиф сынов Израилевых, говоря:
"Бог посетит вас, и вынесите кости мои отсюда".
Быт. 50:25
И кости Иосифа, которые вынесли сыны
Израилевы из Египта, схоронили в Сихеме,
в участке поля... которое досталось в удел
сынам Израилевым.
Нав. 24:32
Та чужая земля так своей и не стала,
Ты в плену тосковал по просторам родным.
Память снова из тайных углов доставала
Вид простой ханаанских далёких картин.
Знал, что всё, что с тобою внезапно случилось,
Было Богом намечено в жизни твоей.
И всё то, что, казалось, совсем не сложилось,
Вновь вернул через годы Бог славой Своей.
Ты прожил жизнь непросто в далёком Египте,
Были беды, и радости много Бог дал.
Но не смог, не сумел навсегда позабыть ты
Свой далёкий и близкий такой Ханаан.
Может быть, ты смотрел на вечернее небо,
Звёзды слали с небес молчаливый свой свет.
Ты молился Отцу о Египетском хлебе,
А в душе твоей жил ханаанский рассвет.
Может быть, ты мечтал, что когда-то, когда-то
Ты увидишь его на родимой земле.
Помнил ты те рассветы и помнил закаты -
Ханаан жил в сердечном твоём уголке.
Ты прошёл то, что многим пройти не под силу,
Доверял Богу там, где казалось: конец.
Ты спасителем стал и Египту, и миру,
И тебя ждал на небе победный венец.
Но ты, всё же, не смог ханаанскую землю
Позабыть и забвенью предать навсегда.
И на смертном одре завещал без сомненья
Сыновьям отнести свои кости туда.
Ты любил Ханаан - землю, данную Богом,
И любовь пронести смог по жизни своей.
И туда из Египта ты вышел с народом,
Вместе с ним сорок лет шёл к заветной земле.
Твои кости земли ханаанской коснулись,
И любовь, что хранил ты, коснулась её.
Встали ангелы строем в немом карауле,
Когда ты завершил странствованье своё.
Твоя вера пришла к берегам этим дальним,
Ханаан стал земной колыбелью твоей,
А душа в небесах у Отца обитает,
Подарил во владение вечность Он ей.
И я тоже достигнуть хочу Ханаана,
Как Иосиф, я веру хочу сохранить.
Чтобы быть мне в любимой земле долгожданной
И Господь смог мне вечность Свою подарить.
О, Отец, Ты вложи мне Иосифа сердце,
Веру ту, что не гаснет от тяжких невзгод.
И тогда я дойду до владений небесных
И в земной Ханаан моя вера войдёт.
Я пройду путь, отмеренный мерой Твоею,
Не свершу подвиг тот, что Иосиф свершил,
Но, быть может, смогу, но, быть может, сумею
Верой в свой Ханаан долгожданный войти.
Г. Мерзлякова
Галина Мерзлякова,
г. Киров Россия
Стихи пишу давно, вышли два сборника "Прославляю Тебя из огня" и "Подари мне, Господь, небеса" Готовится к выпуску третий.
Благодарю Господа за великую милость ко мне. e-mail автора:galya.merzlyakova.55@mail.ru
Прочитано 3166 раз. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Звездным светом памяти - Людмила Солма *сложилось давно, более 19 лет - от имени Той,
кого уже нет с нами, но добрый свет её любви -
живет негасимо, в благодарной памяти о ней...
**Иллюстрация из Интернета:
http://www.best-potolok.ru/art/kosmos4.jpg
Письмо Христово - Олейниченко Максим Сергеевич «Вы – наше письмо, написанное в сердцах
наших, узнаваемое и читаемое всеми
человеками ; Вы показываете собою, что
вы – письмо Христово, через служение
наше написанное не чернилами, но Духом
Бога живого, не на скрижалях каменных,
но на плотяных скрижалях сердца»
2 Кор. 3: 2,3.
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
